Чистый лист © Александр Асмолов
Странно, почему мы считаем, что год начинается в середине зимы, когда все засыпано снегом, большинство птиц давно улетели, а многие зверушки спят. Логичнее было бы начинать отсчет, когда первые метели укрывают все неровности, пряча следы прошлого. Появляется возможность сделать первые шаги по нетронутому снегу.
Идеально ровная, искрящаяся белизна манит на свои просторы, и только от тебя зависит какой след ты оставишь на ней. Будет ли это прямая линия в нужном направлении, и тогда последователей будет не счесть. Они утрамбуют и расширят её. Правда, отпечатки твоих ступней быстро исчезнут, и всем будет казаться, что тропинка здесь была всегда. Ну, а если ты ошибешься и заплутаешь, то, оглянувшись, всегда сможешь увидеть свой неправильный одинокий след.
Весной, конечно, все оживает, но как её считать началом. Ведь чтобы зацвели деревья и кусты их нужно посадить осенью, для травы и цветов нужно запастись семенами и луковицами, а напоить все это влагой может только снег, передавший им свои жизненные силы, накопленные за зиму. Нет, положительно, нужно считать началом года первый снег. Жизнь зарождалась от простого к сложному. Подснежник – это уже красота, а до неё ещё шагать и шагать .
Я люблю размышлять наедине. Никто не перебивает глупыми шутками, и не нужно отвлекаться на условности. Да, и не всякому это можно доверить.
Впрочем, зачем темнить. Я знаю, почему все началось с первым снегом. Тогда я увидел её. Вернее, сначала я увидел стройную фигурку в длинном пальто с капюшоном, идущую впереди по пустынному бульвару. Она была похожа на Снежную королеву, решившую, что пора заниматься своим делом. Она делала знак рукой, и кто-то невидимый начинал сыпать снег. Она останавливалась на детской площадке у какой-нибудь фигурки, и та превращалась в снежного стража. Королева ускоряла шаг, и снег почти скрывал её белесой пеленой. Она шла бесшумно, не оставляя следов. Снег едва поспевал за своей повелительницей. Складывалось впечатление, что все подвластно её желаниям. Возможно, эта сказочная обстановка пробудила тогда во мне какие-то детские воспоминания и ожидание встречи с чем-то удивительным. С тем, что так и не сбылось когда-то, но надежда на ее появление дремала в уголках моей души.
Не вставая с постели, я потянулся за сигаретой и щелкнул зажигалкой. Струйка дыма затуманила реальность, и картина первой встречи с моей королевой всплыла в памяти.
Я тогда шел за стройной фигуркой и гадал, какой она может быть. Пытался представить её лицо, по движениям дорисовывал её портрет. Я так увлекся этой игрой, что стал приближаться к королеве все ближе и ближе. Она манила меня к себе какой-то загадочной силой. Отчетливо помню то пьянящее состояние, охватившее мою восторженную душу. Что-то пробудилось тогда во мне, пробиваясь из глубин чувственности. Было ли это воспоминаниями давно забытой мечты или юношеской влюбленности. Не знаю. До сих пор не могу объяснить тот порыв. Но помню, как возникло непреодолимое желание увидеть её лицо. Захотелось, во что бы то ни стало дотянуться издалека до её руки. Она влекла меня к себе. И это ощущение усиливалось. Слабый голос настороженного разума затих во мне как у наркомана, теряющего человеческий облик в погоне за желанной дозой.
Интересно, когда же я влюбился? Скорее всего, когда увидел её глаза. Когда она неожиданно обернулась и пристально посмотрела. Было ощущение, что заглядывает куда-то внутрь меня. Тогда ещё промелькнула мысль, что она всё знает о моей непутевой жизни. И я так растерялся, будто сказал полнейшую глупость. Она засмеялась, не отводя своих озорных глаз. Чуть откинув голову назад, отчего капюшон упал на плечи. Она продолжала смеяться, пытаясь прикрыться ладошкой в тонкой перчатке. Да, наверное, я влюбился именно тогда.
Засмущавшись, девушка сдержала смех, но глаза выдавали ее озорной настрой. Они были большие, карие и чуть раскосые. Настоящие очи. Они влекли к себе, подчиняя и доставляя наслаждение. До нее я не раз увлекался сверстницами в школе или институте, но никогда не чувствовал себя обалдевшим. Прежде я был охотником. Умным, сильным и, даже, коварным. Я был азартным игроком, но головы не терял. А тут вдруг понял, что обалдел от неизведанного ранее кайфа. Наверное, я глупо улыбался, пытаясь сообразить, что это со мной. Сознание вдруг парализовало нечто сладостное, заполнившее разум. Вернее – всего меня. Да, что там, меня просто не стало. На моем месте было нечто обалдевшее от того, что было в глубине ее глаз.
Да, в тот миг я влюбился в нее. В ее очи, в её смех, в ее улыбку. Меня околдовали её движения, лицо и то, как падают снежинки и путаются в её кудряшках. Казалось, что я сам запутался в этих светлых локонах, тонко пахнущих на морозе какими-то знакомыми полевыми цветами.
Не переставая улыбаться, она чуть покачала головой, напуская на себя строгость:
- Простите, но Вы так похожи на гнома, который заблудился в лесу.
- Снег… - попытался ответить я. - Тропинки замело, вот и потерялся.
- Кто же отпускает маленьких в такую непогоду?
- Да, я давно ищу.
- Что же Вы потеряли?
- Нет, я нашел.
- По Вашему виду, - она едва не рассмеялась опять, - можно сказать, что Вы, все же, что-то потеряли.
- Это от неожиданности.
- А что же Вы ожидали?
- Я не ожидал увидеть глаза, которые мне так долго снились.
- О, сны бывают обманчивы, - ее локоны опять стали покачиваться.
- Нет, это был вещий сон.
- И о чем же он, если не секрет?
- О том, что однажды, - я пытался казаться спокойным, - в снегопад мне повстречается девушка с карими глазами и скажет, что я похож на заблудившегося в лесу гнома.
- И покажет дорогу домой?
- Нет, она из сказки, и знает дорогу туда.
- Из какой же она сказки?
- Снежная королева, - тут же брякнул я.
- Понимаю. Так Вы убежали от Герды?
- В этой сказке нет Герды. Там есть снежный принц, которого злая колдунья превратила в лесного гнома. И поскольку он не настоящий гном, он всегда в снегопад заблуждается… То есть, блуждает.
- То, что он заблуждается, я уже поняла, - задумчиво усмехнулась она.
- Ну, не придирайтесь к словам. В снегопад гном всегда всё путает.
- Всегда?
- До тех пор пока не встретит Снежную королеву, - нашелся я. - Она-то его и расколдует.
- А вдруг он перепутает опять?
- Нет, это будет красавица с большими карими глазами.
- Уверяю Вас, злые колдуньи именно такие.
- Колдуньи не умеют так искренне смеяться, - не сдавался я.
- Умеют и ещё как.
- Слушайте, перестаньте спорить. Никто Вам не разрешал переписывать сказку.
- Но… - попыталась она возразить.
- Сердце у маленького гнома настоящее и не может ошибаться. Он свято верит в то, что Снежная королева придет и снимет злые чары. Ей будет достаточно лишь прикоснуться к нему и чудо произойдет.
- Вы так верите в это? – ее брови всзметнулись.
Следующий момент я запомнил на всю жизнь. Она нерешительно протянула мне свою руку, еще сомневаясь в своем порыве. Я же, повинуясь какому-то внутреннему голосу, медленно встал на одно колено и бережно взял ее ладошку, словно это был хрупкий цветок. Едва касаясь губами тонкой кожи перчатки, подумал, что никогда в жизни не целовал руку женщине. Это было так приятно и волнующе, что слегка закружилась голова. Неожиданно для себя, я тогда поднял глаза и тихо проговорил:
- Мне очень хочется, чтобы Вы стали королевой. Я чувствую, как во мне проснулся рыцарь, чьё верное сердце отныне будет принадлежать только Вам.
- Не забудьте об этом завтра, - серьезно ответила она, - а то опять станете гномом.
Сигарета давно потухла, а я опять забыл пепельницу у форточки. Встаю и, чтобы не рассыпать пепел, медленно подхожу к окну. Тяжелые осенние тучи заволокли все небо. Дождь барабанит по стеклу и подоконнику. На балконе стоит старое детское игрушечное пианино. Крупные капли иногда метко попадают по крошечным клавишам, издавая жалобные звуки. Каждый играет, как умеет. Это увертюра к первому снегу. Пройдет еще около месяца, и я пойду искать ее. Мою Снежную королеву. Скоро годовщина нашей первой и единственной встречи. Мне хочется верить, что когда землю укроет первый снег, мы встретимся вновь. Это будет новый год и новая жизнь, которую я начну с чистого листа.
фотограф затерялся в снегах и не подписал кадр
